Размер Цвет Изображения Выйти
Оцените наш театр!

Формула «Вишневого сада»

Автор: Ольга Кучкина

Новое время

Вот судьба. Я не знаю, по какой причине имя выдающегося театрального режиссера Александра Вилькина не звучит так, как звучат имена Петра Фоменко, Сергея Женовача, Валерия Фокина. Всех люблю. Все выдающиеся таланты. Все на слуху. А Вилькин — нет.
Его новая работа — «Вишневый сад» — звенит, как натянутая струна, и обрывается, как тот странный звук лопнувшей струны, о котором в пьесе говорят: может быть, бадья сорвалась где-то в шахте. Но это не бадья — это жизнь оборвалась. И не просто одного семейства, в центре которого Раневская. А целого жизненного пласта. Ясно, что эта ма­ленькая женщина — такая же недотепа, по меткому словечку Фирса, как все они, не­расчетливая, неумелая, живущая любо­вью и творящая глупости. Но как же она прелестна в этой нерасчетливости и ис­кренности. Расчетливые стоят на пороге. И даже уже переступили порог. Ранев­ская не умеет спасти имения, потому что не умеет остановить всеобщего распада, спасти жизнь. Лопахин думает, что умеет. Знает, как. Из народившегося племени трезвых дельцов, он не раз предлагает Раневской разделить землю на участки и сдать дачникам, иначе имение потеряно. И он приобретает его, когда она теряет. Он не подлец. Он предупреждал. Сюжет известен. Каждый раз неизвестно, как он соотнесется с нашей жизнью, на что мы откликнемся.
Вилькин догадался, что история в оче­редной раз свершила круг, и вновь «Вишне­вый сад» может пере­вернуть душу. Так и есть. Переворачивает. Всякое действующее лицо тут — живое, и все отличны от прежних воплощений. Вплоть до Епиходова. Один только жест: Епиходов Рифата Сафиулина крутит шеей, пытаясь выбраться из неудоб­ного воротничка и де­лая это на грани пси­хоза, и возникает иной, непривычный, навязчиво-агрессив­ный характер, сам се­бе «двадцать два не­счастья».
Похожий на Де Ниро Лопахин Сергея Ковалева, похожая на Дину Корзун Варя Татьяны Бондаренко, ни на кого не похо­жий Гаев Вадима Райкина, чистая и тонкая Аня Екатерины Поповой — все известные типы явлены как неизвестные. Вилькин умеет сыграть с любыми актерами в игру, где тончайшие нюансы сливаются в эмо­ционально сильную правду.
И, конечно, первая среди равных — Ра­невская Ольги Широковой. Ее лицо, едва она появилась в доме, — как эпиграф к спектаклю. Это лицо трагедии. Потом оно будет меняться, светлеть, темнеть, преоб­ражаясь чуть ли не в лицо комедии. Да нас на мякине не проведешь. Это горняшка Дуняшка может говорить о себе, что стала среди господ страсть как чувствительна, то и дело готова в обморок упасть. Ранев­ская Широковой в обмороки не падает. Изящная, легкая, мужественная, она при­нимает удары судьбы как должно, и лишь однажды не справится, и тогда мы услы­шим прерывистое глухое вытье — так ды­шат, как стонут, когда дышать нельзя, ког­да боль запредельна.
Новые собираются обустраивать эпоху, старых новая эпоха выбрасывает прочь. Короткая формула «Вишневого сада». Короткая формула жизни. Но и старые — люди. И они прекрасны. И но­вые предвидят, что все равно не будут счастливы. Иначе не было бы в спектакле внезапной отчаянной истерики Лопахина, прозревающего это. Люди успеха и люди неуспеха вновь сошлись на сцени­ческой площадке бытия, и, кажется, ни­кому не суждено выиграть. Об этом —
«Вишневый сад» Александра Вилькина и Антона Чехова (сце­нография Василия Валериуса, костюмы Марины Бает). Удиви­тельно своевремен­ное произведение.
Московский теат­ральный центр, воз­главляемый Алексан­дром Вилькиным, так и называется — «Виш­невый сад». В этом го­ду он отмечает свое 10-летие. Ему обеща­ют построить поме­щение. Ах, кабы знать, что мучительно любя­щий Раневскую Лопа­хин рука об руку с ней войдет в XXI век!..

Ольга Кучкина («Новое время» №46/2005)
Уважаемые зрители! Просим Вас соблюдать меры по предотвращению распространения гриппа и ОРВИ.